Искусство рубежа XIX и XX веков… Для последнего номера 2011 года журнал «Русское искусство» избрал тему, которую можно было бы счесть чересчур академичной, лежащей в области «чистого» искусствоведения, то есть имеющей интерес лишь для узкого круга специалистов и той части просвещённой публики, которая в своих симпатиях остаётся верной канонам классической русской живописи.

Суждение это было бы справедливым, если бы не два события, ставшие знаковыми для нашей нынешней противоречивой и разновекторной художественной жизни: масштабная персональная выставка Исаака Левитана, прошедшая в минувшем году с небывалым успехом в залах Третьяковки на Крымском Валу, и столь же фундаментальная выставка Константина Коровина, которая в этом же экспозиционном пространстве открывается сегодня. Обе они отнюдь не являются датскими, хотя каждая и приурочена к 150-летию мастера, но, напротив, являются материальным воплощением процесса восстановления ориентиров и приоритетов, который медленно пробивает себе дорогу в недрах отечественного искусства.

Собственно, процесс этот идёт и в общественном сознании, в головах обычных людей, приходящих на художественную выставку не ради модной тусовки, а из душевной потребности в гармонии. Чем иначе объяснить такой наплыв публики на левитановской выставке и столь же оптимистичный прогноз специалистов для выставки Коровина? Журнал, о котором идёт речь, мог бы стать своеобразным путеводителем по ней и для зрителя искушённого, и для неофита. Не зря в редакции его окрестили «коровинским». Авторы постарались осветить разные грани творчества художника: «северные» панно для Всероссийской выставки 1896 года в Нижнем Новгороде (М. Киселёв), его работы для Парижской частной оперы Марии Кузнецовой (Е. Беспалова), поздний, так называемый парижский период (А. Банников). Но главным украшением номера, на наш взгляд, является отрывок из воспоминаний о Коровине Б.П. Вышеславцева, одного из значительных философов русского зарубежья, не так давно обнаруженных Анной Григорьевой и Еленой Офицеровой в Бахметьевском архиве в Нью-Йорке. Хочется верить, что эта публикация привлечёт к рукописи интерес серьёзных издателей.

Разумеется, номер выстроен не на одной лишь фигуре замечательного мастера, хотя тон ему задан блистательным эссе одного из старейших сотрудников Третьяковки Лидии Иовлевой «От Исаака Левитана до Константина Коровина». Возвращение на родину части графического наследия Николая Ге, творческие искания Елены Поленовой, сестры известного пейзажиста, судьба ещё одной незаурядной женщины – Елены Лукш-Маковской, дочери Константина Маковского. Все материалы, при всём различии в жанрах, авторской манере, масштабах личности героя повествования, настроены на камертон поиска художником своего голоса, не похожего на голоса современников, который лучше всего можно выразить словами Константина Коровина: «…я имел возможность писать с натуры, не подчиняясь времени и влияниям. Работал лично, как мне хотелось, свободно, ища в живописи своих достижений».